II (Жалобы на желобы...)


    Рассуждая о ламините, я просто не могу выкинуть из песни собственное нытье на тему «как же можно его так паршиво лечить». И немалая часть этого нытья будет касаться такой чудной вещи как желоб Гроса (или Гросса – пишут по-разному, и шут его ведает, как оно правильно). В лечении ламинита это вещь практически культовая. Версий, как он работает, несколько, и пилят его ламинитчикам по поводу и без. Вот с версий-то я, пожалуй, и начну.

    Версия первая: желоб снижает давление в копыте. Ага. Осталось еще понять, за счет чего. Судите сами: внутренний объем копытной капсулы наличие желоба не увеличивает, кровь через него стаканами не сливается… так какое же снижение давления, к общеизвестной-то матери??? Но нет, миф живет и процветает.

    Версия вторая: желоб позволяет зацепной стенке расти в правильном направлении. Хотела бы я знать, как ему это должно удастся. Судите сами. В ротации стенки повинны две вещицы: невинноубиенная ламина, неспособная боле к исполнению своих священных обязанностей (ага, та самая «расстегнутая липучка», которая стенку держала) и давление на подошвенный край зацепной стенки, отжимающее ее вверх и вперед.  На что из этого влияет желоб Гроса? В том-то и юмор, что ни на что.

    Ну что, поругалась, поныла? Пора выдвигать третью версию «who is mister Zhelob». А главное – что он творит.

    Итак, желоб у нас это кусок копыта, на котором стенка пропилена вглубь до мягкой и покладистой белой линии. То есть копытный башмак в этом месте приобретает, как бы это помягче, несколько несвойственную степень свободы. Сиречь, теперь этот мерзавец способен согнуться в зацепе и растянуться в пятке. И он это сделает, если, конечно, не окорнать стенку по белую линию, поставив лошадь только на подошву (только смысл тогда что-то делать со стенкой, если ее функции все равно в итоге сводят к защите «потрохов» копыта от ударов?). То есть, желоб Гроса поможет копыту увеличить угол ротации стенки относительно копытной кости. Лично мне после этого уже нет дела, куда там будет расти «свежая» стенка. Мне важно, что, во-первых, внутренний верхний край сложившейся нижней (ниже желоба) части копытного башмака воткнется в ламину в зацепной части, а стенка нижней части башмака сделает все от нее зависящее, чтобы порвать ламину ниже по течению, да еще и посильнее порвать. Кстати, если подошва не успеет за ускользающей стенкой, у всех желающих появиться дивная возможность обозреть копыто изнутри. Может быть, получится даже костку копытную увидеть.  Хотите такой перспективы? Я – не очень.

    Думаете, это все? Нет, самое интересное начнется, когда новый башмак решит-таки отрастать. Потому что рано ли, поздно ли, а края желоба выйдут на подошвенный край копытной стенки. В чем тут гадость? А все в том же: ни одна часть подошвенного края копытной стенки, находящаяся впереди желоба Гроса, не может позволить себе такую роскошь, как нести нагрузку. То есть, даже когда у лошадки отрастет примерно треть здорового копыта, стоять везде, кроме пятки, она будет на подошве, а не на зацепных опорах стенки. Иначе сама себе эту стенку на уши и завернет. Фишка ясна? Лошадь будет как минимум полгода стоять на той самой подошве, зацепу которой после холивара костки со стенкой есть нечего! И дольше всего она будет стоять на самом пострадавшем, самом перегруженном участке подошвы – под копытной костью. Грос русским не был. Русской рулеткой это не назовешь. Но в сути как-то уж очень похоже…

    Краткое, но злое резюме. Под видом способа облегчить состояние лошади живет и здравствует способ максимально повредить ламину, огрести максимальную ротацию, получить как следствие экстремально длинный зацеп, который вообще не шибко ясно, докуда пилить из-за висящих на нем останков ламины, да еще и поставить лошадь на подошву, где кровообращение уже и так нарушено. И при этом метод продолжает жить, бомба продолжает прыгать. И конца и края у жития оного метода нет… И фиг бы, в общем-то, с ним, но сделав желоб некоторые умудряются еще и коваться! Но о ковке – позже, в другом эпизоде окололаминитного нытья.